О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011 - Наталия Жуковская

ЕСТЬ ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ, ЧТО ЭТОТ ЛАМАИЗИРОВАННЫЙ В ТРАДИЦИОННОМ ДУХЕ ОБРАЗ ЕСТЬ НЕ КТО ИНОЙ, КАК РУССКИЙ КАЗАК БОРИС, ПОГИБШИЙ ПРИ УСТАНОВЛЕНИИ ПОГРАНИЧНОЙ ЛИНИИ МЕЖДУ КИТАЕМ И РОССИЕЙ В 1727 Г.

Коллективные моления – сангарилы посвящены уже сугубо буддийским богам (Шакьямуни, Арьяболо, Ногон Дара-эхэ, Цаган Дара-эхэ и т. д.). И до сих пор они продолжаются от одной ночи до трех суток. Учитывая характер просьб, с которыми обращались к этим богам (выпрашивание благополучия для детей, долгой и богатой жизни без болезней, хорошего перерождения умершего и скорейшего достижения нирваны), связанных с событиями повседневной жизни народа, следует думать, что такие обряды совершались весьма часто. Непременным условием их исполнения было участие лам, вполне достаточное количество которых проживало не только в монастырях, но и в улусах. Ныне в связи со значительным сокращением числа лам некоторые молебны старики и старухи проводят собственными силами. Это так называемые сангарил-маани — бдения, длящиеся целую ночь под неустанные чтения молитв сменяющимися по очереди стариками. Постепенно духота, темнота, бормотание доводят всех присутствующих до массового гипноза. Но еще более все это проявляется во время трехсуточной маани в честь бога милосердия Арьяболо (Ава-локитешвары). Цель моления Арьяболо – скорейшее достижение нирваны.

НЫНЕ В СВЯЗИ СО ЗНАЧИТЕЛЬНЫМ СОКРАЩЕНИЕМ ЧИСЛА ЛАМ НЕКОТОРЫЕ МОЛЕБНЫ СТАРИКИ И СТАРУХИ ПРОВОДЯТ СОБСТВЕННЫМИ СИЛАМИ

Устраивается оно сразу после похорон умершего, продолжается без перерыва трое суток, происходит в закрытом помещении с обязательным участием ламы. Обязательность присутствия ламы объясняется тем, что Арьяболо – идам (покровитель), лицезреть которого может лишь посвященный, т. е. лама, который и совершает акт общения с идамом и доведения до него цели молебствия. Остальные участники считаются приобщенными к мистерии, когда на третьи сутки непрерывных молитв впадают в экстатическое состояние, в котором им тоже должен явиться образ Арьяболо142. Эта мистерия всего лишь отголосок тех мучительных, но необходимых для каждого ламы процедур, связанных с избранием личного идама, которые весьма строго соблюдались в Тибете143 и значительно менее строго в Монголии и Бурятии. Аналогичный момент включал в себя обряд «посвящения» в шаманы у многих народов Сибири: необходимость провести несколько дней в одиночестве и, сосредоточив все свои силы, вызвать дух шаманского предка, от которого и получить посвящение.

Какова же та среда, в которой еще бытует ламаизм? Это в основном семья, сельские территориальные коллективы (в Бурятии они обычно тоже связаны хотя бы отдаленным родством). Именно здесь локализовалась та религиозная система, которая в свое время содействовала сложению бурятской нации, а позднее стала знаменем национализма. Как уже говорилось, сейчас богатая культовая практика, развитая церковная иерархия, громадный штат монахов, хорошо поставленная сеть обучения «религиозным таинствам» и сложные философско-религиозные идеи религией утрачены, и она выродилась в систему ритуалов, в которых испытывают еще бытовую потребность ряд социальных групп вторичного порядка. Но даже в столь упрощенном виде современный ламаизм имеет, однако, немалое количество последователей, дифференцирующихся на категории в соответствии с той ролью, которую религия играет в их жизни.

Сельская среда Бурятии, как правило, состоит из постоянно проживающих в данном селе групп дальних и ближних родственников и какого-то количества приезжих лиц, которые обычно составляют сельскую интеллигенцию (врачи, учителя, агрономы, зоотехники) и аппарат правления колхоза. Религиозный коллектив включает в себя только постоянных жителей. Основной его костяк и по количеству, и по степени религиозной активности составляют старики – хранители семейных и родовых преданий и традиций, обычно не занятые в общественном производстве. Они организуют и возглавляют выполнение того минимума обрядов, которые и составляют суть проявления пережитков ламаизма в быту. Соблюдение последних часто является для них вопросом смысла жизни, которому подчинены повседневные заботы о воспитании детей и внуков, хлопоты по хозяйству и т. д. Обычно низкий образовательный уровень, а иногда и полное отсутствие образования ставят это поколение в какой-то мере в стороне от естественнонаучных знаний о мире. Их законсервировавшийся мирок глух к развернутой аргументации науки, а собственный опыт вполне укладывается в рамки сохраняемого ими традиционного уклада жизни.

Для среднего поколения, занятого на работе в колхозе или совхозе, совершение ритуальных действий не имеет столь большого значения в жизни. В этих вопросах они следуют за старшим поколением, исполняя более или менее усердно его требования и рекомендации. В этом поколении уже реже можно встретить знатоков местных обычаев, ревностно и последовательно их соблюдающих. Их участие в религиозных таинствах определяется скорее традицией и уважением к памяти предков, нежели подлинно религиозным рвением.

Еще более в стороне от религиозной жизни стоит молодежь. Это поколение во многом теряет национальную обособленность, а вместе с ней и подкреплявшую ее бытовую практику. Молодежи, верующей по-настоящему, всерьез, определяющей наиболее ответственные в своей жизни шаги в соответствии с советами религиозных родителей, мало, почти нет. Как правило, она уже отходит от традиций и обрядов, которые являются не столько национальными, сколько узколокальными, психологически выпадает из коллектива родственников с их передающейся из поколения в поколение духовно-религиозной общностью, несущей в себе такие древние черты, как возведение своего рода к какому-либо мифическому предку, вера в возможность перерождения внутри собственного рода и т. д. Все это на сегодняшний день потеряло для молодого поколения свою силу, уступило место осознанию своего членства в трудовом коллективе, создающем собственными руками реальные ценности, и пониманию того, что успехи и недостатки нашего общества отнюдь не являются следствием периодических молений при обо, обрядов маани и своевременных жертвоприношений Буханойону.

ДЛЯ СРЕДНЕГО ПОКОЛЕНИЯ, ЗАНЯТОГО НА РАБОТЕ В КОЛХОЗЕ ИЛИ СОВХОЗЕ, СОВЕРШЕНИЕ РИТУАЛЬНЫХ ДЕЙСТВИЙ НЕ ИМЕЕТ СТОЛЬ БОЛЬШОГО ЗНАЧЕНИЯ В ЖИЗНИ

Однако и в этой среде можно встретить случаи проявления религиозности у людей, которым, казалось бы, она ни в коей мере не должна быть свойственна.

Юрий У., русский, неверующий, но воспитанный в духе уважения к любой религии человек, окончил среднюю школу и остался работать в родном селе. Однажды он стащил из озорства в одной из ламаистских кумирен статуэтку Будды. Некоторое время спустя его постиг тяжелый нервный недуг, продолжавшийся до тех пор, пока отец юноши, которому сын открыл предполагаемую причину его болезни, не водворил статуэтку на прежнее место. Вызванную какими-то иными причинами болезнь Юрий осознал как кару за святотатство, хотя к ламаизму он, русский, не имел никакого отношения144. Впрочем, случаи обращения русских к ламам и даже шаманствующим бурятским знахарям для оказания помощи тяжелобольным, умирающим и т. п. нередки. Как правило, это бывает в тех ситуациях, когда отчаявшиеся люди готовы испробовать любой способ145.

Обращение за помощью к представителям культа далеко не всегда объясняется религиозными убеждениями. Иногда это делается в трудную минуту, по настоянию окружающих, когда сам человек не верит в то, что найден правильный выход, но совет тем не менее принимает.

ВПРОЧЕМ, СЛУЧАИ ОБРАЩЕНИЯ РУССКИХ К ЛАМАМ И ДАЖЕ ШАМАНСТВУЮЩИМ БУРЯТСКИМ ЗНАХАРЯМ ДЛЯ ОКАЗАНИЯ ПОМОЩИ ТЯЖЕЛОБОЛЬНЫМ, УМИРАЮЩИМ И Т. П. НЕРЕДКИ

У учителя Цакирской средней школы Санже Т. утонула дочь. Продолжавшиеся неделю поиски трупа ни к чему не привели. Убитый горем человек обращался за помощью то в милицию, то к врачам, но те ничем не могли помочь. И тогда кто-то посоветовал обратиться к шаману. Старый шаман – бурят, проживший всю жизнь в этих местах и неплохо знавший русло реки, сообразил, где следует искать труп девочки. Тело действительно было найдено в указанном им участке реки146.

Подобные случаи, несмотря на их сугубо индивидуальный характер, получают огласку и объективно содействуют укреплению веры в сверхъестественные силы.

Более интенсивно отходят от традиций люди, которые по тем или иным причинам оказались оторванными от привычной социальной среды. Как правило, это относится к молодежи, уезжающей на учебу в города (Улан-Удэ, Москву, Ленинград и др.) и попадающей по возвращении на работу не в родную деревню, а в иное место. Традицию поддерживает коллективное сознание. Перераспределение самодеятельного населения ведет к естественному расчленению семейно-родственных коллективов. Оказавшись вне родни и ее традиций, эти люди ведут образ жизни, соответствующий правилам, привычкам и традициям нового коллектива. Необходимость руководствоваться в своих поступках уже не мнением родственников, а собственным здравым смыслом и опытом содействует индивидуализации их сознания.